Рассказчик Еремеева Елена Борисовна
Ведущий Сорокин Игорь Владимирович
Дата интервью 14 сентября 2015
Игорь Сорокин: Сегодня 14 сентября 2015 года. Мы беседуем с Еленой, дальше имя, отчество там, фамилия. Ну, чтобы мы знали.
Елена Еремеева: Надо?
И.С.: Ну, чтобы знать нам.
Е. Е.: Еремеева Елена Борисовна.
И.С.: Елена! Нас интересуют коммуналки, житье-бытье, нас интересуют 60-е годы, нас интересуют (ну, потому что в 60-е годы коммуналки это было очень распространенные явления, ну и поскольку арткоммуналка связана со временем вот Ерофеева). И нас еще интересует это место, вот. Ну, и в общем та эпоха. Насколько вы, может быть, по рассказам знаете… В общем, начните с того, что вам ближе, что хочется рассказать.
Е.Е.: Детские воспоминания о коммуналке, да… Они, вообще детские воспоминания… Они довольно-таки светлые и радостные. Вот. Я… Бабушка жила в коммуналке, Я в принципе очень любила туда почему-то ездить. Вот. В воспоминаниях — огромная кухня. У каждой комнаты (в квартире вообще жило пять семей). Вот. У каждой семьи была своя плита, свой стол и шкафчик. Ну, вот… И всегда, когда заходили в квартиру, то сразу… Вот… Это… Женщины возятся на кухне, кашеварят. Висит белье стиранное. Пар идет. И потом… Идёшь по длинному, темному коридору. Почему-то он у нас всегда был длинный… Ой, темный… Потому что вечно были вывернуты лампочки. И у каждой квартиры… Вот это корыто висит, велосипеды… Какие-то… Вот-вот-вот… Все наставлено. Сундуки. У нас комната была самая последняя. Вот. В общем, приходилось проходить по всему коридору. И, ну… Взрослые, ну, наверное, они, конечно, ругались. Потому что были какие то бытовые проблемы. Нам было весело ребятам. Потому что… Вот… Можно было в прятки… Вот… Очень здорово поиграть. Было где спрятаться. Вот… Еще помню, что привозили… фильмы… показывали. Я… У меня была маленькая табуреточка… Я спускалась с пятого этажа. Там вешали простынь. И вот… Не помню сколько это стоило… Несколько копеек… Нам показывали детские фильмы по вечерам.
И.С.: То-есть у них была какая-то кинопередвижка настоящая.
Е.Е.: Да, да, да, да! И так очень весело справлялись праздники. Потому что сдвигались столы на кухне, собирались все семьи. И ноябрьские праздники, День Победы, Новый год, восьмое марта, всё как-бы сообща неслось. Всё… В комнате… У нас была огромная комната. В комнате жило… Ну, вот жила бабушка, ее дочь (моя крестная), бабушкин брат с женой. В общем, каждая кроватка была отделена там или ширмочкой, или гардеробчиком. Посередине стоял большой круглый стол. И вот все собирались, пили чай. Бабушка всегда с сахаром. У нее щипчики такие были. И вот она ломала сахар всегда. Так это нравилось так всегда. Я просила, чтобы она мне надкусила его. Вот. Что еще. Вот знаете, у меня в памяти огромная-огромная ванна. Я тут даже крестного спросила, говорю: «Крестный! А ванна была вот правда настолько огромной, или я была маленькая, и мне она казалась?» Он говорит: «Лен, правда! Ванна была, правда, очень большая. Вот. Еще с тех царских времен. Такая большая, чугунная ванна».
И.С.: Что это за дом был? Почему там были такие пространства?
Е.Е.: Дом был построен в 1907-м – 1906-й год, кажется, для инженеров немецких, которые работали на Коломзаводе. Как-бы квартиры были шикарные. Конечно же. Я всегда, вот, когда мне бабушка, крестный говорили, что раньше в этой квартире там жил один инженер. Я всегда думала: «Господи, вот зачем же ему нужно было вот столько пространства, когда мы очень даже хорошо умещаемся в одной комнате. Да… И столько нас семей здесь живет. И всем хватает места».
И.С.: А! Так он и продолжал принадлежать Коломзаводу? Ну, этот дом. Да?
Е.Е.: Ну, он до сих пор наверно даже и принадлежит. Потому что… Вы знаете? У меня… Ну, как-бы часто… Ну, сниться начал мне этот дом. Вот. И мы поехали с мужем туда, там до сих пор… Ну, живут люди, хотя там уже многих расселили, всё. Я еще помню, дом был… Знаете, парадный вход был и черный вход был. И был вот старый такой лифт, в который заходил. Вот так вот двери закрывались. Вот такие вот они… Он… Кабинка такая… Видно вот как ты поднимаешься… Вот как в старых фильмах, вот, показывают. И мы, когда зашли, я мужу говорю: «Вот в общем был такой вот лифт у нас». Зашли — ни лифта, ничего нет уже. Он говорит: «Тебе, наверно, это показалось. Там… Ты, наверно, придумала себе это все». И я спросила у крестного: «Крестный! Был ли там лифт?» Он говорит:-«Да, был. Был старый лифт. Но потом, как-бы, он пришел в негодность. И… Убрали». И вот эти вот, знаете, очень производят впечатление… Лестницы. Вот это вот парадное. Настолько она широкая, красивая. Ну, конечно, дом… Такой пафосный, наверно, был.
И.С.: А вот вы про праздники начали говорить. А можете припомнить какие-нибудь эпизоды, может быть там, ну, случаи. Отличались ли эти праздники, менялись ли? Или всегда была какая-то, может быть, традиция?
Е.Е.: Вы знаете… Наверно, для меня они не особо отличались… Как-бы… Ну… Весело… Ну, все несли семья, наверно… У кого что есть… Все несли. Накрывали на стол. Ну, традиционно картошка… Селедка… Ну, такие простые довольно-таки столы, соленья. Вот. Ну, обязательно водочка. Для взрослых. Для нас — компотики. Мы особо не сидели, наверно, со взрослыми. Мы чуть-чуть посидели — и дальше… Мы… Гонялись по коридору.
И.С. То-есть был какой-то порядок? Сначала накорми ребенка, а потом пой песни? Да?
Е.Е.: Да. А потом нас в сторону.
И.С.: Ну а вы все равно, видимо, проникали. Как-то, наверно, под столом?
Е.Е.: Обязательно. Лазили. Под столом, конечно, надо было полазить. Без этого никуда.
И.С.: Какие-то может быть шутки, игры.
Е.Е.: Наверно… Вот как-то уже нет… Вот… Конкретики в памяти. Просто, вот, какие-то, вот, я говорю, доброта вот эта вот осталась. Ну, все равно были и ругались они иногда между собой… Но ругались, я говорю, в основном… Вот, были очереди, вот, эти мыть коридоры, удобства. Кто- то не помыл, кто-то не так помыл. Вот эти вот воспоминания. Мне кажется, больше между собой выясняли отношения женщины. Мужчинам было очень весело жить, потому что домино у них обязательно, сигареты.
И.С.: А во дворе?
Е.Б Ну, зимой на кухне. Зимой на кухне
И.С.: А детские игры какие-то? Прям в квартире, например. Кроме пряток.
Е.Е.: Нет. Наверно, у меня как-то… Я сидела, может быть больше в комнате… Со мной… Мне бабушка читала. Ну, дядька вот приезжал, он научил меня в домино играть. С детства уже козла забивать.
И.С.: А это какие годы вы сейчас вспоминаете?
Е.Е.: Начало 70-х.
И.С.: Начало 70-х. Да?
Е.Е.: Угу.
И.С.: А вот старый город вам известен был в то время? В детстве.
Е.Е.: Старый город? Ну… Площадь…Тут, естественно, все известно.
И.С.: Сильно поменялось, вот?
Е.Е.: Да.
И.С.: Да? Как было? Что вы помните?
Е.Е.: Знаете? Я помню, например, если Блюдечко вот ту историческую часть, где церкви, да… Ту часть… То там была разруха и мы лазали с ребятами по этим церквям. У меня просто старший брат. И получалось, что мама меня всегда оставляла на него. Мне приходилось всегда таскаться за ребятами. Вот. Лазили по этим церквям, по Маринкиной башне, все было в такой непригодности. Ну, щас… Ну, а тут… Вот эта площадь… Мне кажется… Она особо не изменилась.
И.С.: Ну а вот демонстрацию.
Е.Е.: Да. Демонстрации помню.
И.С.: Помните? Они уже сюда приходили…
Е.Е.: Да, демонстрации помню, потому что дедушка у меня работал в то время, как назывался тогда Сельскохозяйственный техникум, плотником И он всегда украшал машину. Вот. Орголитом. Они так обивались. Да? Там это… И я помню, что дедушка всегда меня сажал на машину. И меня распирала гордость, что я еду на такой украшенной, такой красивой машине. Разрисовывалось там… И вот насколько я помню, предприятие… От каждого предприятия… Шла вот… Ехала машина. Да? Ну, крашеная… Под что то расписанная там.
И.С.: Она была, ну, как-бы в авангарде, да?
Е.Е.: Да, Да! А сзади уже шли… Шел народ. Ну, как правило, детей сажали на машины. Было очень здóрово. Ну вот как-бы… Не знаю… Мне кажется, настроение от этих демонстраций… Как-то народ весь ликовал, радовался. Все равно, вот это такое чувство… Не знаю… Сейчас его нету.
И.С.: А было отличие ноябрьской демонстрации от майской? По настроению? Ну, ясно что, наверно, больше революционных лозунгов было на ноябрьской демонстрации?
Е.Е.: Ну, майская отличалась лишь тем, что был парад всегда. Демонстрация. Потом проходил парад. И было интересно очень смотреть, как ребята маршируют.
И.С.: На первое мая? Парад был?
Е.Е.: А-а-а, нет! Это на Девятое. Майские? Ну не знаю, тут я наверно уже не смогу сказать.
И.С.: Вместе <все праздники — С.П.> кажется да?
Е.Е.: Ну, да. Во мне да. Вот. Просто, наверно, май уже все расцветает. Тут уже такое… Как бы… Весеннее настроение еще добавляется. А ноябрьские всё-таки, да… Может омрачаться… Погода, наверное, уже… Слякоть уже… Вот эта осенняя. Ну, хотя мне, кажется, она никогда никого не пугала, все равно все шли, потому что все равно после демонстрации опять же сабантуй, надо на него бежать.
И.С.: А вот маршрут каков?
Е.Е.: Насколько я помню, мы шли… Ну… Потом мы жили в Городищах… Вот дальше там… Да? Все равно выдвигались… Собирались, наверно, где-то около горбольницы, за Мемориальным парком и оттуда шли. Если мне не изменяет память. Или наоборот? Нет. Да.
И.С.: То-есть вам нужно было утром попасть в новый город?
Е.Е.: Да,да,да. В центр города. Чтобы потом уже расставляли все колонны. И шли.
И.С.: А где распадалось это все? Где заканчивалось? Возле Кремля где то или возле..?
Е.Е.: А вот проходили, наверно, как раз до «Гастронома», а там можно и разбежаться.
И.С.: А здесь вы помните какие-то гастрономы? Магазины вот?
Е.Е.: Магазины… «Огонек» был и «Гастроном». Да. Помню, что когда покупали… Да? Какие-то макароны, сахар, что это вот заворачивалось в такие вот кулечки из бумаги, и туда вот они ссыпали. Даже те же самые конфеты, какие-то которые без обертки продавались. Что… Кулечки из бумаги, в общем, помню. Потом вот тут недалеко стояли аппараты с газировкой. Которые за копейку или за три копейки… Что… Мужички подбегали, брали стаканчики, шли в сквер, выпивали и потом возвращали обязательно эти стаканчики на место. Магазин?.. Магазин помню, ну отделы вот эти помню. Что касса стояла. Вначале очередь по отделу. Потом в кассу. Потом в кассе берешь чек. Идешь в отдел. Забираешь товар. Соки очень помню. Вот, продавались в таких… Я не знаю… Ёмкостях, они продавались… И… Очень любила тоже сок. Он стоил десять копеек тогда, томатный с пироженными. Я помню, мама водила меня в садик. И обязательно мы потом шли. Обязательно заходили в «Гастроном», или вот в «Огонек», чтобы купить сок.
И.С.: В конусах таких да?
Е.Е.: Да-да-да! Да-да!
И.С.: А именно томатный или любой сок?
Е.Е.: Нет, вот я почему-то любила всегда томатный. Ну, мне кажется, что все соки были настолько вкусные, настолько густые. Персиковый тоже мне нравился очень. Такой он прям оранжевый-оранжевый был.
И.С.: А какие отделы вот в «Огоньке» были? Ну, и в «Гастрономе»… И почему вообще различие было?
Е.Е.: Мясной отдел, рыбный отдел. Рыбный отдел очень любила, потому что там вечно пахло вот этой вот рыбой. Молочный. И самый любимый, наверное, наш отдел — бакалея. Где конфеты все вот это вот. Винно-водочный обязательно.
И.С.: А последовательность не помните вот?
Е.Е.: Вот, насколько я помню, как заходили вот, мне кажется, прямо сразу продавали рыбу. Потом слева чай… Да, чай… Крупы… Конфеты там были. А справа, если мне не изменяет память, там, наверно, алкоголь. Потому что как-то особо туда мы и не шли. «Гастроном»? «Гастроном». Он вообще, тоже был большой магазин. Там вот если, сюда мы заходили. У нас тоже получался мясной отдел, рыба, колбаса, а уже дальше туда уходила, ну там тоже бакалея была и вот там, мне кажется, как раз соки продавали. Насколько я помню. А еще недалеко, чуть подальше туда, было кафе-мороженое. Там коктейли молочные делали, ну тоже.
И.С.: Это на Октябрьской революции?
Е.Е.: Да,да,да. «Буратино» кафе называлось.
И.С.: А вот этот сквер, он что из себя представлял? Вот стояли, значит, вы говорите газированные аппараты, были лавочки, растительность густая, в которой можно было спрятаться?
Е.Е.: Да-да-да-да. Ну, мне кажется, он такой сквер был не особо… Какой-то… В основном, там всегда лавочки были забиты. Народ сидел, выпивал. Ну, в принципе и так. Помню, что тут был ресторан… «Коломна»… Потом дальше столовая… Ну, и потом магазинчики шли какие-то. Особо уже не помню. Дальше вот как сквер продолжался, парк Зайцева… Да? Я помню, что там был фонтан. И там вот я помню, что мы гуляли. Просто даже помню: один раз я упала в этот фонтан. Маленькая. Ну да, совсем маленькая. Вот мне это запомнилось, потому что мама ругалась сильно, а папа обернул наверно в кофту или в джемпер свой и пошли на автобус. Везли они меня вот такую закутанную домой. Вот это вот запомнилось мне.
И.С.: То есть, это было уже прохладное какое-то…?
Е.Е.: Нет, это было, ну может быть, да… — Конец лета… Ну, да все равно… Просто, наверно, холодная вода… И как-то под вечер все… Это было. Родители не усмотрели за мной. Вот этот запомнился момент, потому что мама очень ругалась.
И.С.: А вот про магазин «Огонек» вы говорите, что кто то из вашей семьи там работал?
Е.Е.: Да. Продавцом.
И.С.: Кто?
Е.Е.: Ну это уже вторая жена моего папы.
И.С.: Она что-то рассказывала? Или вы к ней там приходили? Когда она работала, в какие годы? Если можно, то…
Е.Е.: Ну, она, получается, сама из Тамбова. Сюда приехала… Тут они работали вначале на стройке. А потом вот, наверно, с момента открытия, ну я не знаю как. Ну 60-ые, может конец 50-ых годов. Она вот устроилась сюда в магазин продавцом и отработала… Ну, наверное, до последнего, пока не распался… В то время Продторг тогда назывался, организация. Ну, как она говорит, был довольно-таки тяжелый труд. Потому что привозили все машинами… Время дефицита. Народ все разбирал, Они, говорит, как бы… Как правило, вечерами, машина за машиной привозила. Всё это разгружали. Сами на себе. Ну, честно говоря, у нее все равно какие-то светлые воспоминания, о том времени, о той работе. Ну, я думаю, она сама подойдет к вам, все более подробно расскажет вам.
И.С.: Она была в одном каком-то отделе или там менялись они?
Е.Е.: Мне кажется, она всегда работала в бакалее, потому что вот когда мы заходили я… Как бы, в детстве я, наверно, ее очень ревновала. И я старалась не идти в этом отдел. Разворачиваться и уходить. Ну, потом вот, наверно, вот это детское все прошло.
И.С.: Ясно. Ну, то есть вы нам поможете ее найти?
Е.Е.: Обязательно. Да.
И.С.: У вас уже хорошие отношения?
Е.Е.: Ну, да. Уже все это прошло и мы довольно таки хорошо общаемся.
И.С.: А как ее зовут, что бы мы…?
Е.Е.: Тамара Анатольевна Чермошенцева.
И.С.: Угу. Хорошо. Будем ждать. Скажите, а дальше вы вот ходили туда, в сторону Пятницких ворот? Пединститута? Туда.
Е.Е.: Да, конечно, мы там гуляли. На рынке торговали. Выращивали. У нас был свой огород. Выращивали помидоры. Так как мама работала преподавателем, то ей было очень стыдно, наверно, стоять на рынке. Мы всегда, вот, приезжали вместе. Она всегда с нами стояла. А если шли какие-то знакомые, она убегала, а мы с братом стояли и продавали помидоры. Я очень любила ходить на этот рынок, потому что, если мы все хорошо там продадим, то нам сразу что-то покупалось. Петушки вот эти вот на палочках я помню, очень хорошо.
И.С.: Что они были какие-то особенные по вкусу, по цвету? Почему? Или неожиданно, что на палочке?
Е.Е.: Нет. Мне казалось, что они необыкновенно вкусные и цветá были разные, всегда хотелось попробовать.
И.С.: Какие?
Е.Е.: Вот ярко ярко-ярко красные помню. Желтые. И знаете, если мне не изменяет память, мне кажется, были даже какие то синие… Они не то что прям синие… Но вот такое вот… В синеву отдавали.
И.С.: А именно петушки или другие фигуры тоже были?
Е.Е.: Рыбки были еще, пистолетики были. Ну, вот почему-то больше всего петушки запомнились. Ну, наверное… Кому чего… Хотелось.
И.С.: А я вот помню еще звездочки.
Е.Е.: Ммм. Вот звездочки не помню. Рыбки помню. Такие…
И.С.: А пединститут вас никак не коснулся?
Е.Е.: Пединститут? Мама училась в пединституте, заканчивала. Вот. Ну, как бы здесь еще ходили иногда. Гуляли. Потому что мама жила вот как раз по Яна Грунту… Улица. Этот дом уже снесли. Там был маленький-маленький такой домик. Беленький. Окошки были, я не знаю как, наверное, на таком вот уровне. И мне всегда, как бы, нравилось подходить. Мама рассказывала про этот дом. Ну, наверное, ей нравился, нравилось туда приходить, быть может какие-то детские воспоминания. Потому что мама рассказывает: «Когда были снежные зимы, — говорит, — дверь заносило снегом так, что нам приходилось из окна вылезать, чтобы откопать дверь и выходить». Вот. А потом им дали квартиру. Дед работал в Сельскохозяйственном техникуме. И мы переехали в Городищи. И как-бы все равно ходили, гуляли. На Блюдечко ходили-гуляли. Там на Блюдечке, наверно, у мамы свои воспоминания какие то были. Помню, как раз она мне рассказывала, как они первый раз… Она закончила школу. Поступила в институт. И получила первую стипендию. Они купили бутылку вина. И втроем пошли на Коломенку обмыть это дело.
И.С.: Три барышни?
Е.Е.: Три барышни. Да, с бутылкой вина. Вот. И одной барышне стало плохо. И вот мама рассказывала, как они ее подымали, как они ее тащили. И мне эта история всегда очень нравилась. И я всегда просила, чтобы она мне её несколько раз рассказала. Потому что мама всегда рассказывала ее в лицах. Все это так было смешно. Забавляло меня. Потому что в принципе мама… Она у меня человек непьющий была. И вот это вот, что они попробовали, как вот мне казалось, довольно-таки рано все это… Вот потом мама закончила пед… И она говорит: «Во мне взыграл патриотизм. И я попросилась на север». Она работала на севере.
И.С.: Это в какие годы? Еще до вашего рождения, да?
Е.Е.: Да. Наверное, в 67 она закончила и поехала на север. Но она там не долго проработала. Ну, тоже довольно-таки она интересно рассказывала, как они жили. Потому что так же жили в домике маленьком. Вот, говорит: «Мы втроем. Три преподавателя в одной комнате. Там еще, — говорит, — ребята. Тоже учителя молодые. Говорит, — ходили за снегом, — говорит, — привозили огромные глыбы. Вот мы, — говорит, — отбивали снег, кипятили воду, стирали». Очень уважительные там люди, — говорит, — были. Потому что, — говорит, — если мы шли по деревне, то, — говорит, — местные жители нам чуть ли не в ноги кланялись. Для них учитель был как бы первый человек.
И.С.: А где это? Что за место?
Е.Е.: В Якутии она была. Поселок, даже сейчас не помню, остались те фотографии.
И.С.: А сколько? Пять лет учились в институте ведь?
Е.Е.: Пять, мне кажется. Да. Пять.
И.С.: То есть получается, что она поступила в 62м-63м, если она в 67м закончила?
Е.Е. Ну где то так. Да.
И.С.: То есть это как раз годы, когда учился Ерофеев?
Е.Е.: Ну, мамы нет сейчас, как бы. Я уже… Да..
И.С.: То есть, возможно, что она как-то вспомнила бы, он такой примечательный был — высокий, блондин.
Е.Е.: Ну, я говорю, наверно, Тамара Анатольевна его помнит хорошо. Она что-то о нем расскажет.
И.С.: А скажите. На каком факультете училась мама?
Е.Е.: Физмат.
И.С.: Ну, поскольку в одном здании, хотя Ерофеев в общем-то был за непосещение отчислен, поэтому может быть они и не встречались. А друзья, может быть, какие-нибудь ее… Вы знаете? Может быть, можно с ними поговорить?
Е.Е.: Нет. Вот все кого я знала, мамины подруги, кто как бы учился с ней. Уже никого нет. Ну, потом она была такая… Довольно-таки скромная… Забитым человеком… Она всегда очень стеснялась своей внешности… Там вот… Никуда не высовывалась. Не была активной… Ну, как бы, серой мышкой была.
И.С.: Это ее собственные ощущения или..?
Е.Е.: Да. Ну, насколько я вспоминаю, она правда такая очень скромная у нас была. Наверно, с кучей комплексов. Которые ее мучали. Боялась куда-то… Вот. Ну, вот Тамара Анатольевна… Она у нас такая более активная. Она везде у нас… Такая. Ну, я так думаю, что мама была учительницей все-таки. Она такая, знаете, ближе к интеллигенции. Книжечки почитать, вот как бы. А Тамара Анатольевна… Она как бы там ни было… Они так же собирались коллективно на какие то праздники. Она спеть могла. И потанцевать. Гулять… Как бы более раскрепощенная. Веселая.
И.С.: А вот двор видимо был задействован в жизни магазина? Разгружали то наверное со двора?
Е.Е.: Первое время, насколько вот она я помню мне рассказывала, что даже здесь у них был какой-то склад. Или потом склад сделали, вот на втором этаже они хранили продукты в каких-то комнатах.
И.С.: Вот где мы сейчас с вами стоим?
Е.Е.: Да. А вот со двора наверно как раз машины приезжали, разгружали, потому что здесь был, хотя здесь тоже был подвал здесь тоже по-моему подъезжали машины.
И.С.: Ну ладно это мы ее расспросим.
Е.Е.: Да.
И.С.: Что бы еще такое хотелось бы вспомнить? Может быть… Ну, просто чисто ощущения.., Как-то… Ощущение времени. Может быть, это связать с политическими, не знаю там, событиями? Хотя детям вряд ли это было важно.
Е.Е.: Ну нет. Нам да, для нас , ну вот знаете, для нас мне кажется вот, ну как у меня какое-то оно доброе воспоминание и доброе время, потому что все ходили к друг другу. Да? Соседи, там, никогда не стесняясь приходили там стакан сахара взять, стакан муки, яйца, масло. Вот и все как-то шли мне кажется все радости горести все были вместе. Вот насколько я вспоминая да. Вот у кого-то свадьба, гуляли все обязательно вместе всем двором да? Похороны опять же всем двором. Просто у меня у мамы как раз я не знаю в каких годах 56, 60 какой- то… Первый? Год… Уутонули две сестры, сразу они утонули. Мама рассказывала, что где Коломенка впадает в Оку, в то время там добывали песок. И… Они пошли купаться не на пляж, потому что они стеснялись то, что полноваты… И пошли немного в другое место… Как раз вот к этим карьерам, наверное. И одна провалилась. Провалилась, а вот вторую… Ну… Сразу… Со страху… Сердечный приступ случился… И вот как бы вдвоем, одной было 16, а другой 18 лет. Вот когда их хоронили, остались фотографии эти. Вот, вначале по Яна Грунта шли. И потом по Октябрьской улице шла вот эта церемония… Вся улица. Машинам даже проехать негде было, но может в то время не так много машин было но вот знаете, как демонстрация. Такое впечатление что все вышли проводить их в последний путь.
И.С.: Ну это еще такая неожиданность. В самом начале. Внезапно. Две девушки. Две сестры.-Это, конечно, огромное потрясение.
Е.Е.: Да. Еще одна была отличницей, на нее всегда были такие надежды, она училась очень хорошо, вышивала даже. Долгое время у нас лежали, ну видно после того как Валентина погибла, все ее вышивки сделали в рамочки. Даже у нас долго весели. На стенах. как бы, довольно таки картины такие интересные. Даже сюжеты какие-то из сказок вышиты были, цветы красивые.
И.С.: Ну вот вы упоминали о фотографиях. У вас есть какой-то фотоальбом или…?
Е.Е.: Да. Мамин фотоальбом. Да. Я его иногда даже пересматриваю, потому что интересно.
И.С.: А наверно, там есть же фотографии 50-ых вот 60-ых как раз годов.
Е.Е.: Есть. Ну как бы 50-ые мама наверно молодая была, в основном такие портреты вот, фотостудии. А потом уже наверно ближе к 60-ым вот это студенческое время, уже появляются фотографии, где они где-то гуляют. Там уже дома заседают. В садах… Ну, на природе отдыхают, мне кажется и демонстрации есть какие-то фотографии.
И.С.: Можете поделиться? Потому что это вот как раз то самое, такой интересный материал, из которого можно много получить.
Е.Е.: Конечно. Конечно. Может быть даже завтра, сегодня вечерком поднесу.
И.С.: Здорово. И может быть, даже ну еще что-то вспомнится, ну посмотрим….
Е.Е.: По этим фотографиям, да вполне возможно, потому что все равно как бы я говорю мы очень любили, мама тоже доставала эти фотографии, смотрели, она нам всегда что-то рассказывала.
И.С.: Просто у многих хранятся фотографии так, у кого в пакете, у кого в ящике, а есть вот именно составленные со смыслом альбомы.
Е.Е.: Нет. Они скажем тоже больше был мешочек они там были в мешочке, альбомы уже делали гораздо позднее и не так мы может его уберегли, потому что потом росли уже наши дети с братом и они тоже смотрели этот альбом. Может и не так нежно как мы. Ну, все равно как-то фотографии все хранили.
И.С.: А вот этот дом на Яна Грунта он в каком месте был? На каком отрезке?
Е.Е.: Вот где сейчас находится аптека. И, мне кажется, за ним двухэтажный дом. И потом вот он стоял. Сейчас уже его снесли. Вот как раз сейчас там новые дома стоят. Был маленький домик, потом в нем сделали пункт приема стеклотары.
И.С.: Это вот прям здесь вот напротив получается? Да?
Е.Е.: Да.
И.С.: На этой стороне или на той?
Е.Е.: На той. А на этой как раз где сейчас мото-вело спорт да? Там был комиссионный магазин. Вот туда мы приходили, мама сдавала какие-то вещи, вот я помню ей выписывали такую квитанцию, там через месяц, например надо было приходить и вот очередь с этими квитанциями, народ узнавал продана вещь или не продана. Если не продана то там цену снижали, вот это у меня тоже в памяти осталось, потому что ходили вот там, смотрели. Казалось что там только нет, начиная с вещей и кончая там конкретными вещами и мебель была.
И.С.: Вот интересно, вот давно там, традиционно был эта комиссионка была?
Е.Е.: Ну конечно я не могу сказать, это конечно же Тамара Анатольевна там вспомнит это.
И.С.: А наискосок вот Дом Озерова, он был каким-то ну общественным местом или там люди жили?
Е.Е.: Вот этого я не помню. Мне кажется он был такой неприметный, не помню что бы там что-то было.
И.С.: А не помните ли что вот еще ну вот рассказывают что где общежитие, там недалеко с одной стороны был дом колхозника, тут угловой вот сейчас, где качели там стоят.
Е.Е.: Угу. Угу.
И.С.: Вот, а красное здание на углу, а если вниз спуститься по Зайцевой к мосту через переправу, там еще был магазин Водник.
Е.Е.: Водник. Помню. Там самый дефицитный товар продавался, мы туда всегда ходили.
И.С.: А почему? Что там такого?
Е.Е.: Не знаю. Может быть, у них был немножко другое снабжение и не тóрговское. А… Вот всегда, когда мама хотела какой-то дефицит купить, мы вот всегда шли в Водник. Магазин я помню.
И.С.: Ну он же маленький, сколько там может уместиться, или он был больше чем сейчас?
Е.Е.: Нет он, да он был таким же маленьким, но сейчас поделилась. Да! Там одна часть там магазин, вторая часть — там сувениры продаются. А раньше вот там просто такой маленький магазинчик был, ну почему-то там как всегда всем можно было купить.
И.С.: Ну, он был именно продуктовым или там тоже…
Е.Е.: Только продуктовый.
И.С.: И там был винный отдел тоже?
Е.Е.: Вот винного отдела не помню. Меня интересовали в то время другие отделы.
И.С.: Ясно. Ну, по-моему, у нас хороший разговор такой идет. Давайте если вот просто что-то еще забыли, скажите.
Е.Е.: Нет, наверно, даже вот и сказать больше ничего не знаю.
И.С.: Давайте тогда договоримся, что вы еще полистаете альбом. Ну и раз мы вот так разбудили вашу память, вдруг сейчас что-то вспомнится, вы тогда… Ну, как-то нам сигнализируйте.
Е.Е.: Обязательно.
И.С.: Можно даже записи какие-нибудь вести, может быть, вы книгу напишите про свою семью, про свое детство.
Е.Е.: Нет. Если только ребенок. Она уже начинала писать про свое детство, в первом классе. Пока что забросила, может быть, потом у нее это будет.
И.С.: Ну, пусть она пишет, а вы ей рассказывайте, а мы потом проведем презентацию.
Е.Е.: Да. Обязательно. Очень бы хотелось, чтобы в ней открылись вот такие данные
И.С.: Хорошо. Спасибо большое.
Е.Е.: Надеюсь что, что-то интересное рассказала.
И.С.: Да. Ну, вот так всегда мы… Из мозаики складывается картина.
Е.Е.: Ну…
И.С.: Один помнит одно, другой другое.
Е.Е.: Потом, более сейчас взрослые… Скажем, старички. Они… У них более точные воспоминания, потому что… Конечно, это прошла их вся молодость… Ну… Я говорю, всё равно… Они детские воспоминания и…
И.С.: С другой стороны у детей такая цепкая память. И они запомнят иногда там такие вещи, которые взрослый никогда в жизни… Внимания не обращает… Ну, я не знаю, как вы запомнили, например, вот эти аппараты, из которых взрослые тягали стаканы?
Е.Е.: Да. Потому что…
И.С.: А взрослые и не вспомнят об этом.
Е.Е.: Потому что… Когда стоишь в очереди. Да? И подходит какой-то дядечка… И под носом у тебя забирает этот освободившийся стаканчик. Наверное, чувства тобой овладевают такие. Ну… Я тут стою-стою… А ты?!
И.С.: А вода-то, наверно, была какая-нибудь прекрасная? Сладкая? Да?
Е.Е.: Мне казалось — она необыкновенная. Даже вот за эту копейку… За три копейки – с сиропом – это совсем уже было чудо! А даже вот эта за копейку вода, настолько было вкусная.
И.С.: Любимый аппарат, где больше сиропа наливали… Да? Не помните такого?
Е.Е.: Не помню!
И.С.: Вот, в каком-то аппарате, например, слаще. Больше сиропа проливается.
Е.Е.: Нет. Я не помню. Я помню, что ребята делали такие «три копеечки». Какие-то… Ну, не настоящие денежки. И видно, вырезали на Коломзаводе. Их выкидывали. Или на этой. На веревочке монетка. С дырочкой. Чтоб потом вытащить её
И.С.: У вас была такая?
Е.Е.: Нет. Я не была. У меня была… Дядька работал на Коломзаводе. Он мне сделал биточку. Мы в биточки прыгали…
И.С.: Из свинца? Или…
Е.Е.: Вот, я не помню, из чего она была. Но она была… Прям… Такой необыкновенной. Потому что всё равно. Там под биточки приспосабливали всё, что возможно. Да? Баночки там из-под гуталина. Они раньше…
И.С.: Песком набивали?
Е.Е.: Да, да, да! У меня она была. Такая Я помню серебристенькая. Гордость моя была…
И.С.: Это в классики играли? Да?
Е.Е.: Да, да, да, да!
И.С.: То есть это может быть, выточенная даже?
Е.Е.: Да. Да. Да.
И.С.: Тогда, может, какой-нибудь полегче металл.
Е.Е.: Ну, это я вам не скажу. Просто мама просила. Он делал… Играли мы…
И.С.: Просто была ещё такая, по-моему, тоже битой называлась, когда клали там пробки или монеты.
Е.Е.: А! И кидали. Да, да! Да, играли с ребятами.
И.С.: Тоже битами назывались. Да?
Е.Е.: Не знаю… Кажется… Не могу сказать… Но то, что играли, это вот… Было.
И.С.: Всякие там веревочки?
Е.Е.: Резиночки.
И.С.: Резиночки.
Е.Е.: Да.
И.С.: Девчачьи игры… Я просто не очень помню. Так… Пробовали… Ну… Пусть девчонки этим занимаются…
Е.Е.: Играли ведь долго. И в казаки-разбойники играли… Я имею в виду, долго по времени. До вечера. И родители как-то не загоняли нас домой. Всегда выйдут, посмотрят. Во дворе мы. Бегаем. Зимой, я помню, что во дворе всегда заливался каток. И просто я помню, что меня ребята ставили в ворота… Так… Я должна была…
И.С.: В хоккей?
Е.Е.: Да-да. В хоккей. Даже клюшка у меня была своя. Но единственно, что я не умела – сто<ять>… кататься на коньках. В валенках. Оденешься… С клюшкой стоишь. Всегда промазываешь. Они ругаются. Но, видно из-за того, что не хватало пацанов, вот, ставили меня.
И.С.: А играли в одни ворота? Или в двое.
Е.Е.: Нет. Команда на команду.
И.С.: Да? А кто там стоял? Тоже какая-нибудь девчонка?
Е.Е.: Ну, нет. Не обязательно. Потому что были ребята постарше, они, наверно, всегда играли против мелюзги, как бы. Брат был младше тех всё равно ребят. И вот… Я всегда в команде брата была.
И.С.: Может есть какой-нибудь интересный рассказчик из команды брата. Или из тех, кто постарше? Тоже. Повспоминайте, пожалуйста
Е.Е.: Ладно.
И.С.: Вдруг есть такие люди, которые могут нам много пацанских секретов открыть?
Е.Е.: Хорошо.
И.С.: Ладно, спасибо вам огромное.
